elenabyzova

Самый тяжелый день недели заканчивается, друзья, дальше будет легче, не падайте духом;) А я выкладываю обещанное окончание истории

-...Короче подхожу я к двери, перекрикивая грохот, спрашиваю: «Чего надо?» «Открывай, это обыск!» Сторож, елки-палки. Я ему: «Какой, обыск? Ты кто такой?» «Сторож, - отвечает, - открывай, я знаю, что у тебя там двое прячутся, пусть выходят!» «Нет, у меня никого», - говорю. «Я сам видел, как они к тебе через малину прошли. Открывай, а то дверь буду ломать!» И реально начинает ее пинками ломать. Распахиваю дверь, а у него ствол. Быстренько ее захлопываю у него перед носом и наверх. Высовываюсь в окно: «Ты что творишь-то? Говорю тебе, нет у меня никого!» А тот опять: «Это обыск, открывай!» И продолжает ломиться.
Ла-адно. Спускаюсь вниз, достаю свой ствол и к двери…

- Так он же у тебя газовый, или это другой? – спрашиваю шепотом, как будто тот сторож может меня услышать.

- Да тот же самый! Но ты эту дуру видела – почти килограмм веса. Если на тебя такой механизм наставят, то надо быть последним идиотом, чтобы выяснять, газовый он, травматический или боевой. Сторож идиотом не был. Сразу перестал орать и дергаться, тем более что он-то свой пистолет уже успел в кобуру убрать, видимо, мешал дверь ломать. Я так демонстративно с предохранителя снял и говорю: «Нет у меня никого. Один я дома». Он такой: « Это…Так я же видел…». «Ошибся ты», - говорю. « Это… Ну, я тебя-то знаю. Ты парень нормальный… Это… Я и батю твоего знаю… Ну, ладно, отцу привет передавай», - а сам так боком, боком и за угол. Я опять наверх, смотрю – ушел. Но видно расстроился мужик. Он же точно знал, что злодеи у меня, а я, получается, встал на пути законного возмездия.
Ну, ладно. Спускаюсь вниз и вижу такую картину. Один реальный пацан с ногами забрался в кресло и сидит там, вжавшись в него до предела, второй почти в такой же позе на диване. «Все, - говорю, - ушел».
Пацаны давай звать меня к Сереге, мол, канистру-то они, конечно, потеряли, но самогонка-то еще есть. Ну, я пошел. А они и так датые были, а тут еще добавили… Короче, нажрались в хлам. А с ними же еще девчонки были, им с пьяными скучно. А поскольку я там дамским обществом не был избалован, то и увел их к себе. До утра они у меня и зависали. Вот тебе и «реальные пацаны» - от сторожа их спас и девчонок у них увел. Правда, потом мне передавали, один из них грозился меня убить.

- И как?

- Ну-у, видимо, передумал.

- Понятно. Давай, про деревенских рассказывай.

- Ага. Ну, Антон, значит, расклад дал… Не знаю, насколько он сам был «реальным», а Дэн-то точно. Он уже и тогда был крутым, сама знаешь. Посмотрел он на меня критически так и говорит: «Не, Жека, не пойдет. Буду погибать молодым, это пусть Малой. Давайте с Максом наверх». Ну, что тут возразишь, хоть я к тому времени уже и не был волосатым, но…
Помню, когда еще на первом курсе дворником подрабатывал…

- Ой, вот только про дворника не надо!

Я опять непроизвольно начинаю хихикать. Женька смотрит на меня с недоумением, но быстро врубается и тоже начинает ржать. А дело тут вот в чем.
Женя действительно, когда-то работал дворником. А что? Для молодого парня первокурсника совсем даже неплохая работенка. Не так чтобы очень тяжелая, а главное удобная - утром пораньше убрал, подмел и свободен. И все было бы хорошо, если бы не «прорывы».
Что такое «прорывы»? Вы, наверное, подумали что это, когда трубы какие-нибудь прорвет? Ничего подобного. Все гораздо проще. Самые горячие денечки у дворников в пору интенсивного осеннего листопада и не менее интенсивного снегопада зимой. А работают дворниками в основном пожилые люди. Они аккуратно и дотошно сметают листья и сгребают снег в большие кучи, но потом же эти кучи надо либо вывезти на машинах за город, либо просто убрать куда-то с дороги. Для этого все дворники собираются вместе и сообща ликвидируют завалы. В том ЖЭУ, где работал Женя, такие импровизированные субботники называли почему-то «прорывами».
Естественно на таких совместных работах Жеке, как самому молодому, доставалось больше всех. И вот однажды пришел он в институт после такого прорыва буквально без рук, без ног. Опоздал, но группа все еще стояла у закрытой аудитории - преподаватель тоже задерживался. Ребята уже посматривали на часы и строили планы, куда лучше двинуть, если лекции не будет. Решили. И уже бы самое время смываться. Спрашивают Жеку: «Ты как, с нами?» А тот голосом насмерть раненого бойца, что-то типа «бросьте меня, спасайтесь сами». Друзья удивились, чего это он. Жека им: «Устал, на работе прорыв был».
Все уже двадцать раз знали, где и кем он работает, но слово «прорыв» видимо слышали в первый раз. Кто-то чисто из вежливости, я думаю, поинтересовался, а что, мол, это такое? И Жека заплетающимся от усталости языком начинает объяснять: «Прорыв – это… когда дворники собираются все вместе и… совокупляются». Я не знаю, что именно он хотел тогда сказать, может быть «совокупными усилиями» или что-нибудь в этом роде, но сказал, то что сказал. А поскольку одногруппники практически каждый день выслушивали истории про бабу Марусю, тетю Клаву, пенсионера Николаича, т.е. к тому времени с дворницким контингентом этого ЖЭУ были хорошо знакомы, то среди воцарившегося молчания ребята просто стали тихо сползать по стенам, возле которых стояли, и стекать с подоконников, на которых сидели, на пол. Когда прибежал с ключом наперевес запыхавшийся препод, он увидел картину, которую, наверное, не забудет никогда. Группа студентов, которая уже несколько минут как должна была бы бесследно исчезнуть в неизвестном направлении, в полном составе, хрюкая и повизгивая, корчилась на полу у дверей закрытой аудитории.

- Ну-ну? Так что там про дворников?

- Да ла-а-адно тебе. Короче, иду я как-то раз с работы уставший, как собака…

- Не иначе с прорыва?

- Не перебивай! Так вот, иду, значит, в старой джинсе какой-то, весь грязный, пыльный и вижу, сидит на лавочке Танюха. Ну, ты ее знаешь, из второго подъезда. Сидит и натурально так зависает под легким кумаром. Меня увидела и так смо-о-отрит пристально, и глаза так расширяются, и прям благоговение в них. «Привет, - говорю, - Танюха». А она мне: «Жека, ты же наш! Ты же панк настоящий! Ты знаешь об этом?» Я говорю: «Ой, Танюх, я с работы, устал, как не знаю кто». А она: «Не, Жека, ты панк. Ты по натуре панк. Ты приходи, я тебя с нашими познакомлю». Потом, спустя какое-то время, не помню уж, откуда я возвращался, но был при полном параде: костюм, галстук, все дела. И опять во дворе Танюха. Посмотрела так на меня: «А все равно, ты наш. Вот хоть как ты одевайся, но ты, все равно, панк». «Да как ты определяешь-то?» «Так походка же, выражение лица, все повадки – все как у наших».
Так что не стал я шибко спорить с Дэном и Антоном, им виднее было. Поднялись мы с Максом наверх. Я в окно выглянул, а там, елки-палки, натурально целая бригада местных братков приехала. Думаю, во блин, влипли. Достаю, тесак, еще дедов, во-о-от такой вот.

- Так пистолет же…

- Ага, на братву с пукалкой! Это ж тебе не дядька сторож. Ну, и поглядываю так в окно, чтобы, когда надо, выскочить. Смотрю, наши вышли. Эти их окружили. Поговорили о чем-то. Дэн отозвал одного из них в сторону, сели они с ним и стали разговаривать. Долго говорили. Потом наши пошли в дом, а те уехали.
Знаешь, вот интересно… эта наша дачная компания… Мы все такие разные там были: правильные, нефоры, мажорики, вообще не пойми кто. В городе у нас у каждого была своя жизнь, мы там почти и не пересекались, как будто в параллельных мирах жили. Но когда мы собирались на даче, веришь, нет, нам было здорово вместе. И вот сейчас, спустя годы у нас по-прежнему у каждого своя жизнь, мы по-прежнему живем в параллельных мирах, но когда встречаешь случайно кого-нибудь, смотришь в глаза и видишь там: «Нам было здорово вместе».

Какое-то время мы молчим. Я спохватываюсь:

- Слушай, так, а чего они приезжали-то деревенские эти? Что им от тебя нужно-то было?

- Не знаю. Я спрашивал у Дэна, но он мне так и не сказал. Сказал только: «Забей. Все нормально, больше не приедут».

Все. Спасибо за внимание. Как всегда буду рада любым вашим отзывам:)